Свадьба – обряд, существовавший на Руси с древних времен. На протяжении истории свадебные обычаи, да и культура в целом постоянно менялись, однако даже в современной свадьбе, несмотря на прошествие нескольких веков, можно заметить черты, особенности и ритуалы, существовавшие с древних времен. Для того чтобы более четко представлять назначение тех или иных свадебных традиций, их изначальный смысл, необходимо обратиться к истории. В данном разделе мы рассмотрим особенности свадьбы у древних славян, свадьбы времен христианской Руси. Кроме того, мы подробно рассмотрим особенности городской свадьбы, каждый из этапов деревенской свадьбы:
Сватовство После того, как кандидатура невесты была одобрена всеми родственниками, родители жениха выбирали свата или сваху. На этапе сватовства роль свата (свахи) была основной. В обязанности свата входил сбор информации о размере и характере приданого невесты, а также рекламная акция с целью убедить родителей невесты, что предлагаемый жених - как раз тот, кто им нужен. До XV века именно через сватов жених узнавал подробности о внешности и характере невесты, которую ему самому дозволено было лицезреть лишь в день венчания. Часто сватами и свахами становились крестные родители жениха или кто-нибудь из ближайшей родни (старшие братья и сестры, тетки, дядьки). Иногда в роли сватов выступали сами родители жениха. Но в большинстве случаев сватом приглашали наиболее шустрого на язык односельчанина, который имел репутацию человека, сведущего в вопросах сватовства и умеющего устраивать подобные дела. Сват мог отправиться в дом родителей невесты один или с помощниками (например, с теми же родителями жениха). В дом невесты засылали свата (сваху), который испрашивал разрешения приехать. Если в качестве сватов выступали родители жениха, то уже в первый приезд они начинали вести переговоры о возможной женитьбе. Если семья девушки была родом из соседнего села, тогда сват или родители жениха приезжали в ту деревню загодя, чтобы иметь время и возможность как можно больше узнать о семье девушки. В подавляющем большинстве случаев жениху ездить на сватовство не полагалось. Однако, если жениху предоставлялась свобода в выборе невесты, то он сам мог явиться перед родителями девушки и попросить у них разрешения на сватовство. Для сватовства выбирал вторник, четверг или выходные дни. Особо удачными считались 3, 5, 7 и 9-е число каждого месяца. Постных дней (понедельник, среду и пятницу), а также 13-е число избегали. День, время и путь, по которому ехали сваты, держали в тайне, "чтобы не сглазить". Сам обряд сватовства сопровождался множеством магических действий, способствующих успешному разрешению дела. Сватать отправлялись после захода солнца. Перед выездом из дома жениха опутывали вожжами печную трубу (чтобы удачно "опутать" невесту) или связывали кушаком ножки стола (чтобы свадьба лучше "вязалась"). В спину уходящему свату, одетому по случаю сватовства в праздничный тулуп с дорогой опояской, бросали старый лапоть. В некоторых местностях свата перед отъездом хлестали или забрасывали головными уборами. Летом сват добирался до дома невесты верхом, а зимой в хороших выходных санях, непременно покрытых рогожей. Выезжал сват через задний двор, к дому невесты ехал огородами и задворками, стараясь по дороге не останавливаться и ни с кем не разговаривать. Подъехав к воротам невестиного дома, сват соскакивал с повозки и бежал стремглав в избу, чтобы родители невесты так же быстро согласились на брак. В других случаях, сват, войдя во двор, отыскивал ступу, в которой девушка толкла лен, и трижды оборачивал ее вокруг себя, имитируя обряд венчания. Подойдя к дому, сват неслышно касался рукой дверного косяка, после чего стучал. В Пермской губернии сват отворял дверь избы в три приема: сначала - немного, после чего снова затворял дверь наглухо; во второй раз - чуть больше, но вновь закрывал ее и только в третий раз окончательно распахивал дверь и входил в избу. При этом, перенося правую ногу через порог, сват пристукивал пяткой о пороговую доску и лишь затем опускал ногу на пол. Женщины-свахи ступали на крыльцо правой ногой, приговаривая: "Как нога моя стоит твердо и крепко, так слово мое будет твердо и крепко: тверже камня, липче клея, острее ножа булатного. Что задумаю, то исполнится". Войдя в избу, сват крестился на образа и начинал переговоры. Все переговоры велись стоя, как бы на ходу, чтобы невеста как можно быстрее вышла замуж. В некоторых местностях сват садился под главной балкой кровли, под красными окнами (лицом к двери), около двери возле кадки с питьевой водой или на лавку, стоящую вдоль половиц. Уже по тому, куда сел незваный гость, можно было догадать о его намерениях. Приступая к переговорам, сват старался незаметно для окружающих дотронуться до ножки стола. Переговоры велись с отцом невесты. Если у девушки не было отца, то со сватом беседовали старший брат или мать невесты. Сват мог прямо сказать, что пришел искать невесту, но чаще всего он начинал разговор с посторонней темы (погоды, покоса, посева и т.п.). Дальнейшие переговоры протекали в иносказательной форме. Так, сват мог представиться человеком, разыскивающим потерявшуюся телку: "Ищем телочку. Не заблудилась ли? Может, пристала к вашему дому да желает в наш перебраться?" Или сказать: "У вас - курочка, у нас - петушок. Нельзя ли их загнать в один хлевушок?". Или: "У вас - цветочек, а у нас - садовник. Нельзя ли нам этот цветочек посадить в наш садочек?". Или: "У нас - грядка, у вас - рассадка. Как бы перебраться вашей рассадке на нашу грядку?". Или: "У вас - товар, у нас - купец", "У вас - куличка, у нас - охотник" и т.п. Родители невесты благодари свата за честь, просили его присесть и угощали чаем или вином. Напиток разливала невеста. В это время сват внимательно осматривал ее. После угощения сват приступал к самой ответственной части переговоров, в которой он славил жениха и старался побольше выведать о невесте. Если жених не устраивал родителей невесты, то они отговаривались молодостью девушки ("у нас - товар непродажный, не поспел еще), неготовностью к свадьбе, недостаточным приданым или просто недосугом. В редких случаях отец невесты мог грубо указать на дверь: "Вот вам Бог, а вот и порог". Разгневанный сват закрывал за собой дверь спиной, чтобы "помешать девушке выйти замуж". Если родители невесты сомневались, то просили свата прийти в другой раз, чтобы иметь время получить больше информации о женихе и его семье. Но даже, если родителей девушки кандидатура жениха во всем устраивала, они не спешили дать свое согласие, так как считалось неприличным в одночасье отдавать дочь в чужую семью. В этом случае родители отговаривались необходимостью посоветоваться со всей родней и назначали день решительного ответа. Кроме того, существовало поверье, что, прослышав о сватовстве, может "клюнуть" жених получше ("худой жених хорошему дорогу покажет"). Поэтому первый визит свата в народе называли "неофициальным сватовством", "запросом" или "разведкой". Покидая дом невесты, некоторые сваты выбирали мох, которым были проконопачены стены избы, и приносили его родителям жениха, чтобы "привлечь сердце невесты". Если инициатором свадьбы выступали родители невесты, тогда они засылали свата в дом жениха. Как и в первом случае, сват рассыпался в похвалах честному имени рода жениха и невесты, говорил о взаимной любви двух родов и представлял выгоды от предстоящего брака. На вторые переговоры - "официальное сватовство" - в дом невесты отправлялись другие сваты или сами родители жениха (иногда вместе с самим женихом). На этот раз родители невесты готовили стол и зажигали свечи и лампады. Если родители невесты давали окончательное согласие на замужество дочери, начиналось составление брачного договора - "рядной записи", которое растягивалось на длительный период. В рядной записи оговаривался довольно широкий круг вопросов, имеющих непосредственное отношение в предстоящему браку: срок свадьбы; количество гостей с обеих сторон; полная величина свадебных расходов; размер и состав приданого невесты; величина и сроки выплаты "выводных денег" -суммы, которую должны были заплатить родители жениха на покупку нарядов невесты; размер денежной помощи молодым от родителей (если новобрачные собирались жить отдельной семьей); величина надела земли, которую передавали родители жениха и невесты по дарственной записи; при желании: объем работ молодой жены в доме мужа в первый год совместной жизни. Иногда в брачный договор вносилось условие, запрещающее мужу бить жену. В случае нарушения этого условия родители девушки могли подать в суд на зятя. Особо оговаривался в рядной записи размер неустойки или попятной, которую должна была выплатить сторона, по причине которой расстраивался брак. Размер неустойки был достаточно велик, поэтому разрывали брачную договоренность крайне редко. Писал рядную запись специально приглашенный подьячий. Приданое невесты всегда было важным условием традиционной русской свадьбы. Оно не входило в общий котел и было личной собственностью молодой жены, дававшей ей имущественную независимость. Богатое приданое обеспечивало хорошее положение в доме мужа. В случае смерти молодой жены ее приданое отходило по наследству детям или, если не было детей, возвращалось родителям. Именно поэтому приданое начинали готовить с самого рождения девочки. На Руси приданое состояло из постели, домашней утвари, украшений, платьев и денег, а также недвижимости (если невеста происходила из дворянской семьи). По окончанию официального сватовства невеста давала жениху залог. Обычно это был платок, который имел особую правовую силу. Свату вручали краюшку хлеба, завернутую в лучший платок. Этот сверток сват нес через всю деревню в поднятой правой руке, оповещая односельчан о благополучном исходе сватовства. Удачное сватовство завершалось угощением, сопровождавшимся застольными песнями. Крестьяне верили, что вещи, причастные к удачному сватовству, приобретают магическую силу. Их старались заполучить незамужние девицы, чтобы указать "верную дорогу" другим женихам. Так они растаскивали по всей деревне сено из саней жениха или привязывали к саням жениха веник, чтобы "жених другим дорогу разметал". Если сватовство оканчивалось согласием, то назначали день осмотра хозяйства жениха и смотрин невесты.
Осмотр хозяйства жениха и смотрины невесты Через 1-3 дня после официального сватовства отец невесты наведывался в дом жениха с целью осмотра хозяйства (другие названия обряда - "печеглядни" и"дворосмотрины"). Если у девушки не было отца, то осмотром хозяйства занимался старший брат или иной мужчина из числа родственников невесты. Иногда отца сопровождала мать невесты. Осматривали не только жилой дом, но также все хозяйственные постройки, включая конюшню и хлев. Расспрашивали о состоянии домашнего скота и о том, чем его кормят. Интересовались домашней утварью, в первую очередь медной посудой, очень ценимой в русских деревнях. Родители девушки хотели знать, в какой дом отдают свою дочь и в каких условиях ей предстоит жить. Результаты осмотра сказывались на окончательном решении семьи невесты. Если хозяйство жениха приходилось по душе, то осмотр заканчивали застольем. В противном случае за стол не садились. В день осмотра женихова хозяйства обе семьи договаривались о домотканых подарках, которые невеста приносила в дом будущего мужа: постельных принадлежностях, скатертях, полотенцах, собственном гардеробе, а также об отдельно оговоренных подарках для каждого члена новой семьи. Дело в том, что в день свадьбы невеста обязана была подарить каждому родственнику жениха полотенце, самому жениху - вышитую рубашку и кальсоны, а будущей свекрови - три рубашки, отрез материи на сарафан и платок на голову. Если родители невесты были довольны хозяйством жениха, то они приглашали родителей жениха на смотрины невесты. Смотрины утраивались в доме невесты примерно через неделю после официального сватовства. До XV века жених не имел права присутствовать на смотринах и впервые видел свою невесту только в день венчания. На смотрины же отправлялась специальная смотрительница, в роли которой выступала какая-нибудь родственница или мать жениха. Жених довольствовалась той информацией о невесте, которую ему передавала смотрительница. Начиная с XVI-XVII веков, на смотрины нередко съезжался весь свадебный поезд жениха, включая его самого. Часто во время смотрин родители жениха впервые знакомились с будущей невесткой и ее родными. Для девушки смотрины были первым свадебным испытанием, во время которого ей нередко приходилось пройти через ряд унижений и издевательств. Невесту наряжали в самое лучшее платье, на лицо набрасывали покрывало и приглашали в помещение, где собрались гости. Смотрительница заводила беседу с девушкой, стараясь выяснить, умна ли та, хороша ли, прилежна и т.д. В других случаях девушка должна была продемонстрировать свои трудовые навыки и показаться во всех своих платьях. Невесту могли заставить пройтись, чтобы проверить, твердо ли она стоит на ногах, не хромает ли. Отец жениха мог снять с лица невесты покрывало, чтобы посмотреть на ее лицо. Иногда невесту и жениха, конечно же, если тот присутствовал на смотринах, просили пройтись парой, чтобы оценить, как они выглядят вместе. Во время смотрин невеста хранила полное молчание: болтливость девушки накануне свадьбы считалась большим недостатком. Если после смотрин отец жениха целовал невесту в обе щеки, это означало, что девушка пришлась ему по вкусу. Если у девушки был какой-нибудь физический недостаток, то родители невесты могли подменить ее и вместо своей дочери предъявить смотрительнице младшую сестру или молодую служанку. Обман раскрывался только в день венчания. В случае обмана родственники жениха могли жаловаться духовным властям, которые проводили розыск и при наличии доказательств обмана расторгали брак. Виновных наказывали кнутом. Но такая справедливость торжествовала крайне редко. В большинстве же случае брак оставался в силе, - и жених вынужден был жить с "бракованной" женой, утешая себя регулярными побоями. В крайних случаях обиженный муж принуждал нелюбимую жену к постригу и даже тайно умерщвлял ее. На этапе смотрин родители невесты еще имели право отказаться от жениха. Для этого невеста уходила в чулан и сбрасывала с себя наряд. Родители жениха также могли взять отступного при условии избегания всякого разговора о неудачных смотринах. В противном случае родители невесты подавали духовным властям жалобу о том, что молодой человек их бесчестит и тем самым отбивает других женихов. Благополучные смотрины завершались "пиром хмельным". Вино привозил отец жениха, родители невесты ставили на стол закуски. Застолье традиционно сопровождалось исполнением шуточных песен. По окончанию пира подружки невесты сопровождали жениха до самого его дома. В ответ жених должен был пригласить их в избу и угостить. Если жених не присутствовал на смотринах, то в ближайший после смотрин воскресный день ему позволялось в сопровождении свата или родни приехать в гости к невесте. Как и во время смотрин, невеста появлялась перед женихом с закрытым лицом, всем своим видом выражая недовольство предстоящей свадьбе. Иногда вместо невесты подружки приводили другую девушку, не похожую на невесту. Как правило, сват сразу же обнаруживал подмену и требовал привести настоящую невесту. Перед тем, как предстать пред очами жениха невеста бросала своим головным платком в свечку, зажженную перед иконой, стараясь тем самым ее потушить. После этого на голову девушки набрасывали платок, который завязывали особым образом: два соседних конца закидывали на спину и соединяли на шее, а оставшуюся часть платка накидывали на лицо. В таком виде невесту вводили в помещение, где ожидал жених. Жених мог убрать платок с лица, чтобы увидеть, какова его невеста. В конце обряда мать невесты подносила жениху стакан медового напитка. Если жених выпивал весь мед, значит, невеста ему понравилась. Если он делал один глоток и возвращал стакан, значит, невеста не произвела на жениха хорошего впечатления. Иногда жених с родными выходил на крыльцо и обменивался впечатлениями о невесте, даже если молодые люди росли вместе и знали друг друга с самого детства. Царские свадьбы начинались смотром девиц: в царский дворец из разных концов державы свозили девушек из дворянских родов, царь смотрел на них и выбирал себе невесту по вкусу. Так, при втором бракосочетании Алексея Михайловича Романова в доме А.С. Матвеева были собраны дворянки, среди которых царь отобрал троих. Во время смотрин царь находился в потаенной комнате и смотрел на девушек через окошко. Доверенные женщины тщательно осмотрели отобранных девиц на предмет духовных и телесных достоинств, после чего порекомендовали царю Наталью Кирилловну. Царскую невесту перевели во дворец, где она жила в совершенном отчуждении от царя вплоть до самого венчания. То есть за все это время царь Алексей Михайлович ни разу не увидел свою невесту.
Сговор, обручение и запой Вскоре после смотрин устраивали сговор, срок которого назначался родителями невесты. Жених, его родители и близкие родственники приезжали в дом невесты, где их принимали с большими почестями. Родители невесты выходили навстречу гостям, кланялись им до земли и сажали их на самые почетные места в переднем углу избы. Некоторое время хозяева и гости молча глядели друг на друга. Потом отец жениха (или один из старейших родственников) произносил торжественную речь, в которой указывал цель своего приезда. Родители невесты отвечали, что они безмерно рады гостям. Невеста на сговоре не присутствовала. Во время сговора заканчивалось составление рядной записи, и окончательно устанавливались сроки венчания. Иногда венчание происходило через неделю после сговора, а иной раз между обрядами сговора и венчания проходило несколько месяцев. Сговор имел юридическую силу, поэтому отказаться от свадьбы после сговора значило оскорбить семью. Завершался сговор обрядом рукобития, служившим символическим выражением обоюдного согласия. Отцы жениха и невесты со всего размаху били друг друга рука об руку, потом подавали друг другу руки, обернутые платками или полами кафтанов, и, наконец, обменивались деловым рукопожатием. По окончанию обряда рукобития обменивались пирогами и заключали друг друга в объятия со словами: "Будь ты мне сват да нова родня". За рукобитием следовал обряд обручения (богомолья), во время которого молодые троекратно целовались и обменивались кольцами. Обручение подкреплял запой (пропой) - совместное пиршество, организованное для родственников жениха и невесты. Сами обрученные на запое не присутствовали: их, как правило, уводили в чулан или другое помещение. В разгар пира невесту вызывали к гостям, и она вместе с матерью раздавала своим будущим родственникам подарки собственноручного изготовления (рубахи, полотенца, платки). По ходу одаривания невеста угощала каждого гостя вином и кланялась ему до земли. В ответ гость должен был поцеловать невесту и одарить ее деньгами. Следующим вызывали жениха, который в свою очередь разносил подарки своим новым родственникам и угощал их вином. По окончанию обряда одаривания жениха и невесту уводили в другое помещение, где для них был накрыт ужин. После сговора и запоя невеста нарекалась "сговоренкой" и "пропитой-залитой". С этого момента образ жизни девушки резко менялся: она почти не выходила из дома, переставала говорить и могла изъясняться только причитаниями или жестами. Девушка должна была оплакивать свою девичью жизнь в родительском доме и выражать нерасположение к жениху и его родне. С причитаниями девушка обращалась к своим родителям, прося их не отдавать в дом "чужих злых людей". С причитаниями же она прощалась со своими братьями, сестрами и подругами, со своим девичьим головным убором и со своей девичьей косой. До венчания невесту освобождали от всех хозяйственных дел. Главной заботой девушки была подготовка приданого и даров, в чем ей активно помогали подружки, которые каждый вечер собирались в доме невесты, пряли, шили, вязали и вышивали. В некоторых местностях невеста обязана была сшить венчальное платье не только для себя, но и для жениха. По воскресеньям невеста угощала своих подруг молочной кашей и пирогами с горохом. По мере приближения дня венчания невеста садилась вечерами в сенях у надворной двери и начинала выть, держа дверь за скобу. Невеста-сирота за 2-3 дня до венчания должна была отслужить молебен и панихиду по покойным родителям. С причитаниями и земным поклоном просила она священника ее благословить и после получения благословения в сопровождении крестной матери посещала могилу родителей. Обрученный жених, наоборот, не сидел дома и каждый день наведывался с гостинцами и подарками в дом невесты. Эти визиты назывались "побывашками с гостинцами" или "поездками на поцелуи". Во время визитов жених высказывал заботу о невесте, просил ее долго не шить и сильно не утруждаться. Согласно деревенскому этикету, просьбу жених высказывал не лично, а передавал через братьев невесты. В праздники, если таковые приходились на период между запоем и венчанием, мать жениха также навещала будущую невестку и привозила ей различные лакомства (блины, пироги, 2 яйца, сдобный колобок и др.). А мать невесты должна была каждый день кормить жениха завтраком (гречневыми блинами, оладьями или пирожками) Обычай прикармливать жениха и невесту был распространен в том или ином виде почти повсеместно. Вообще, когда день венчания становился все ближе и ближе, в домах жениха и невесты делались приготовления: собирали поезжан, наводили порядок, убирали и украшали помещения. Заранее заготавливали водку, варили пиво, делали брагу, пекли пироги и резали домашних животных (свиней, баранов и телят). Отцы молодых договаривались со священником о венчании. После получения выводных денег невеста с родителями шла на ближайшую ярмарку за покупками. Накануне венчания обе семьи выбирали свадебные чины и договаривались о том, из скольких подводов будет состоять свадебный поезд. Допустимое минимальное количество подводов в свадебном поезде - 3. Но чем больше их было, тем весомее в глазах односельчан выглядели семьи новобрачных. В любом случае, число свадебных подводов должно было быть нечетным. В подводы впрягали лучших лошадей, при этом можно было брать чужих животных. Гривы лошадей украшали лентами и цветами. Специально для свадьбы заказывали валдайские колокольчики, наполнявшие свадьбу красивым перезвоном. Обычно свадебный поезд готовился только со стороны жениха, но зажиточные семьи могли позволить себе 2 поезда - жениха и невесты. Старшим свадебным чином и самым деятельным лицом на русской свадьбе был тысяцкий (он же - дружко; он же - тамада). Тысяцкий распоряжался всем, что имело то или иное отношение к бракосочетанию и знал все тонкости свадебного обряда. Он был распорядителем свадебного поезда и организатором большинства обрядов. Без тысяцкого жених не делал ни шагу. Помимо необходимых знаний местных особенностей свадебного обряда, тысяцкий должен был показать себя весельчаком, балагуром, плясуном, а также обладать такими качествами как смышленость, гибкость, ловкость и общительность. Если при наличии перечисленных достоинств тысяцкий обладал еще и приятной внешностью, то можно было считать, что свадьба наполовину удалась. В роли тысяцкого выступал женатый мужчина со стороны жениха. Часто это был крестный отец жениха. Обязательным атрибутом тысяцкого являлся кнут, которым он отгонял все, что могло тем или иным образом помешать бракосочетанию. Через плечо тысяцкого было перекинуто особое нарядное полотенце, которое отличало его от остальных участников свадебного поезда. Иногда на груди тысяцкого красовались сразу два огромных полотенца (от жениха и невесты), повязанных крест-накрест. В помощь тысяцкому с обеих сторон выбирались старшие и младшие дружки и свахи из замужних женщин. На хорошей свадьбе должны были присутствовать 3 свахи. Первая сваха (или сват) - женихова: она совершала обряд сватовства. Вторая сваха - невестина, или "подвенечная" в ее обязанность входило проведение обрядов, связанных с подготовкой невесты к венцу. И, наконец, третья сваха - "стельная", или "пуховая", отвечавшая за приготовление брачного ложа. Из неженатой молодежи выбирались подженишники (приятели жениха) и подневестницы (подружки невесты), которых было равное количество. Главную роль играли первая (или главная) подневестница и первый подженишник. Остальную часть свадебного поезда составляли сидячие бояре и боярыни, боярские дети и поезжане, сопровождавшие шествие жениха и невесты. Из прислуги к свадебному чину принадлежали свечники, каравайники и фонарщики. Особое значение имел чин ясельничего (конюшего), который охранял свадьбу от всякого колдовства. Его присутствие было необходимым, так как свадьбы считались самым подходящим местом и временем для колдовских лиходейств. Важным участником свадебного поезда был деревенский гармонист, приходивший на свадьбу со своим инструментом. В богатых семьях приглашали несколько музыкантов. Также на русских свадьбах всегда присутствовали гусляры, шутники и другой веселый люд. Официальная церковь видела в шутниках разного толка отголоски язычества, поэтому она регулярно восставала против них, впрочем, без особого успеха.
Девичник, молодечник В последний день перед венчанием, который назывался "девичником", "вечерукой" или "навечерьем брака", невеста прощалась со своей семьей, девичьей жизнью и свободой. Отличительным признаком девичника были печальные песни и причитания. В песнях воспевались невинность невесты, ее красота, а также коса - символ девичества, с которым невесте предстояло скоро расстаться. Часто на девичник приглашали "вопленицу" - женщину, профессионально исполнявшую плачи. Вопленицу, как и невесту, накрывал платком, - и они поочередно начинали голосить, изображая диалог невесты с матерью или старшей сестрой. В это время подружки невесты занимались рукодельем, которое также сопровождали причитаниями. Иногда на девичник приносили молодую наряженную елочку - символ красоты невесты. У елочки невесты-сироты срезали верхушку. После девичника елочку передавали жениху. На девичнике невеста появлялась в своем лучшем девичьем платье. В зависимости от местности это была рубашка с юбкой или сарафан яркого цвета (красного, малинового, розового, зеленого). Наряд дополняли разноцветные ленты, струившиеся по спине и развивавшиеся при малейшем движении девушки. Ленты пришивались к шейному украшению и особой головной повязке, называвшейся "красотой" или "волюшкой". "Красота" изготавливалась непосредственно во время девичника и была символом вольной девичьей жизни. Впрочем, в качестве символа незамужнего девичества мог выступать любой предмет из обихода невесты: платок, лента, венок, украшенная ветка... Невеста прощалась с "красотой" и отдавала ее либо лучшей подруге, либо младшей сестре, либо жениху. В некоторых регионах красоту разрывали на части и делили между собой подружки невесты. Одновременно происходил обряд расплетания и символического обрезания девичьей косы. За ним следовал обряд продажи косы жениху. Продавцом выступал брат невесты или специальный косник, роль которого исполнял какой-нибудь мальчик из родни невесты. Покупал косу не сам жених, а его представитель. Торг сопровождался шутками-прибаутками и начинался с требования огромных сумм, а заканчивался копейками. Вплетенную в косу ленту невеста отдавала своим подружкам. С момента расплетания косы до самого венчания невеста ходила с распущенными волосами, символизируя переходное состояние: уже не девушка, но еще и не женщина. Во время обряда расплетания и продажи девичьей косы подружки готовили для невесты обрядовую баню ("мыльню", "парушку"). Мыльня символизировала очищение, прощание с незамужним состоянием и подготовка к венцу, а также потерю целомудрия. С причитанием и вытьем подружки провожали невесту в баню, где парили ее вениками, присланными женихом. Мытье сопровождалось песнями эротического содержания. Часто для этих целей приглашались женщины, которые пели, пока подружки мыли невесту. Иногда в обрядовом мытье присутствовала колдунья (знахарка), которая совершала над невестой различные магические действия. В частности колдун с наговорами собирала в платок пот невесты и выжимал его в специально приготовленную посуду. На свадьбе капли этого пота невеста должна была незаметно добавить в питье жениха, чтобы крепче привязать его к себе. По выходу из бани женщины исполняли "банный причет". В последнюю ночь перед венчанием в доме невесты оставались ночевать 1 -2 подруги. В Архангельской губернии во время обрядовой бани существовал обычай умывания наговоренным пивом. Наговор был следующим: "Как ты чисто злато-серебро, чисто и прилично; как на тебя, злато-серебро, всяк зарится, заглядывается, стар и млад, женатый и холостой, старые старухи и молодые молодицы, и красивые девицы, и молодые молодцы, так бы на тебя рабу_____________(имя невесты), зарились бы и заглядывались все, казалась бы им златом-серебром, глядели бы и смотрели бы и очей с тебя не спускали". Обрядовая баня могла быть назначена и на первую половину дня венчания. В этом случае она носила условный характер. В тот же день, накануне венчания, коробейники, в роли которых выступали родственники невесты, отвозили в дом жениха приданое и постели невесты. Невесту благословляли, а приданое окропляли святой водой, после чего укладывали на воз таким образом, чтобы приданое казалось как можно объемнее. Иногда приданое провозили через всю деревню, чтобы продемонстрировать богатство невесты всей деревне. Встречала подводу с приданым мать жениха (или его старшая замужняя сестра), которой вручался особый подарок - отрез материи на платье. Чтобы получить приданое, жениху необходимо было за него, заплатить выкуп. Сначала брат невесты, который занимался продажей приданого, требовал непомерно огромную сумму, но, в конце концов, обе стороны сговаривались на полтине или рубле. В доме жениха в вечер накануне венчания устраивался "молодечник" (или "жениховы посиделки"), который сопровождался застольем и распеванием свадебных песен. На молодечнике жених прощался с холостой жизнью и своими товарищами, поэтому помимо родственников на вечере присутствовали друзья жениха. Участники застолья снаряжали в дом невесты особых посланцев с "жениховым подареньем", включавшим в себя головной убор, пару сапог и ларец (или простой узелок) с румянами мылом, зеркальцем, гребешком и кольцами. Некоторые женихи дарили невесте также ножницы, иголки, нитки, к которым прилагались лакомства, и розгу. Посылая такой символический подарок, жених сообщал невесте, что если она будет прилежно работать, то ее станут баловать и кормить сладостями; в противном случае ее жду розги. Накануне венчания жених тоже ходил в баню, но его мытье не сопровождалось никакими магическими действами и потому не являлось обрядовым.
Венчание В старину венчание называли "Судом Божьим". В этом обряде видели акт сочетание молодых людей навеки. При этом все надежды, связанные с новым браком, обращались к Богу, который был единственным, кто знал, какой будет семейная жизнь супружеской пары. На божественный, а значит, непонятный человеку характер свадьбы указывают и названия вступающих в брак людей. Так, слова "суженный" и "суженная" происходят от "судьбы". А "невеста" означает "неведомая, неизвестная": именно в таком качестве предстает до свадьбы девушка перед своим женихом. Все в день венчания было символичным, все имело значение. Возьмем хотя бы погоду. Считалось, что если на свадебный поезд обрушатся снег или дождь, то молодые будут богато жить. При этом метель была нежелательна, так как она "выдует" все богатство. Погожий солнечный день на венчание указывал на то, что молодые будут жить "красно, но бедно". Вихрь с пылью считались "не к добру". Венчание происходило обычно вечером. Но уже с самого раннего утра подружки невесты и ее крестная мать начинали снаряжать виновницу торжества к венцу: умывали, накрашивали, одевали в венчальное платье и навешивали на нее как можно больше украшений. В воду для умывания обязательно клали серебро. Считалось, что серебряная вода защитит невесту от сглаза, а также придаст ей больше красоты и здоровья. Оставшуюся после умывания воду считали магической: ее разбрызгивали над подружками невесты, чтобы они скорее вышли замуж. В некоторых регионах невесту умывали вином. После обряда умывания невесту усаживали на мех в святой угол, под иконы. Подружки рассаживались по лавкам и пели свадебные песни. В ожидании свадебного поезда невеста угощала подружек пряниками, леденцами, орехами и исполняла прощальные песни. Все это время ей полагалось быть грустной, так как существовало поверье, если невеста мало плачет перед свадьбой, то будет много плакать после нее. Невесте необходимо было "выплакать все слезы заранее". В то же самое время в парадно убранной комнате дома невесты ставили столы, укрывали их брачными скатертями и заставляли столовыми приборами. Во все четыре угла комнаты ставили по одной иконе. На возвышении готовили место для жениха и невесты: клали бархатные или золотые изголовья и покрывали их соболями. Над местом для жениха и невесты прибивала икону. Перед ним ставили стол, накрытый тремя скатертями, с солонкой и калачом. Когда все приготовления к приему свадебного поезда жениха были завершены, на голову невесте возлагали венец - символ девичества - и торжественно вели ее в парадное помещение. Впереди невесты шли женщины-плясицы, которые сопровождали шествие плясками и песнями. За ними следовали каравайники, которые несли на полках, обшитых богатыми материями, караваи. На караваях лежали золотые монеты. За каравайниками тянулись свечники с венчальной свечой невесты и фонарщики с фонарями для свечей. Надо сказать, что венчальная свеча была очень массивной, поэтому ее несли сразу два свечника. На свечу были надеты серебряные или позолоченные обручи и бархатные или атласные кошельки. Рядом с венчальной свечой несли обручальные кольца и особую богоявленскую (водокрещенную) свечу, от которой зажигались венчальные свечи. За слугами шел дружко невесты и нес большую металлическую посудину с собольими и беличьими мехами, шитыми золотом платками, деньгами и хмелем. Чуть впереди невесты шли два человека, которые следили за тем, чтобы ей никто не перешел дорогу. За ними выступала сама невеста с бумажным платком или простым полотенцем на лице. Ее вели под руки две свахи. За невестой шествовали сидячие боярыни, две из которых держали в руках блюда. На одном блюде находились кика (головной убор замужней женщины), гребешок и чарка с медом, разбавленным водой или вином. На другом блюде лежали отрезы ткани и полотенца для гостей. Большую посудину, которую нес дружко невесты, и блюдо с полотенцами ставили на стол перед местом для новобрачных. Невесту сажали на место для новобрачных. Рядом с ней опускался на сиденье старший брат или какой-нибудь юный родственник мужского пола. Каравайники, свечники и фонарщики останавливались по обе стороны от невесты. Подле невесты также становился особый свадебный чин - держальник, в задачу которого входило обмахивать новобрачных пучком соболей. Все гости со стороны невесты рассаживались по своим местам, согласно их свадебному чину. Параллельно шли своим чередом приготовления в доме жениха. Одетого к венчанию жениха благословляли и наделяли деньгами. При этом родители с образами в руках подходили к сыну. Тот кланялся им в ноги, целовал образа и получал родительское благословение. Между тем на дворе жениха собирался свадебный поезд. Приятели жениха подносили ему символические подарки, выражавшие пожелания сытной и безбедной семейной жизни. Отправление свадебного поезда сопровождалось магическими обрядами и заклинаниями против нечистой силы. Сваха в вывернутой мехом наружу шубе ходила по двору и осыпала людей и коней смесью хмеля и овса ("осыпалом"). За ней следовал сват, который поливал коней брагой. При этом сват старался огреть сваху кнутом. Таким манером свах и сваха отпугивали враждебные силы от свадебного поезда жениха. Непосредственно перед отправлением тысяцкий обходил свадебный поезд и кропил людей и лошадей святой водой. В пути свадебный поезд поджидали всевозможные преграды: то завал из бревен, то натянутые через дорогу веревки, то "посты" из односельчан, требовавших деньги и выпивку. Чтобы преодолеть очередную преграду, необходимо было заплатить выкуп. Проезд без выкупа считался неприличным. Размер выкупа зависел от финансовых возможностей жениха, но главным образом от умения торговаться. Торги входили в обязанность тысяцкого и, как правило, заканчивались на заранее приготовленном полуштофе. Перед воротами дома невесты первым выходил из повозки тысяцкий, который расчищал дорогу жениху. Тысяцкий останавливался около входной двери и бил кнутом сначала о верхнюю притолоку, затем о порог и, наконец, по боковым сторонам дверного проема. После этого он входил в избу, молился Богу, кланялся всем присутствующим и объявлял о цели своего прихода. Иногда свадебный поезд Жениха подъезжал к закрытым воротам дома невесты. Поезжане стучали дубинками в ворота, но родные невесты не спешили их впускать на двор. Тогда тысяцкий подходил к окну, где ему сообщали, что жених должен пройти ряд испытаний (например, отгадать несколько загадок или заплатить откупную), чтобы заполучить свою невесту. После многочисленных переговоров и денежных выплат тысяцкий подносил родне невесты пирог, вино и деньги, - и свадебный поезд, наконец, впускали в избу, где в ожидании томилась невеста. Первыми заходили каравайники с караваями, свечники с венчальной свечой жениха и фонарщики. За ними следовали священник с крестом, бояре и, наконец, сам жених с тысяцким под руку. Завершали процессию остальные поезжане. В избе тысяцкий должен был выкупить места для всех участников свадебного поезда, после чего он подходил к месту, где сидела невеста. Место подле невесты, занятое ее старшим братом (или другим родственником), также обязан был выкупить тысяцкий. Старший брат требовал от тысяцкого платы за все выпитое и съеденное невестой за годы жизни в родительском доме. Тысяцкий вынимал из кошелька копейку, на что брат возражал, что копейки недостаточно. Торг продолжался до тех пор, пока тысяцкий не предлагал 5, а то и 10 копеек. В результате брат выходил из-за стола и уступал свое место рядом с невестой жениху.
В некоторых местностях невесту приводили в помещение, где уже собрался свадебный поезд жениха, только после уговоров тысяцкого. Выход невесты осуществлялся в игровой форме. Первыми перед женихом появлялись две подружки невесты, которые спрашивали: "Двоим идти или третью вести?" Гости требовали "вести третью", после чего подружки выводили невесту с закрытым лицом. При этом за невестой заметали пол лиственными вениками, чтобы избежать дурного сглаза. При первой встрече с женихом невеста старалась ущипнуть его или дернуть за край одежды, чтобы быть главной в семье. Когда гости рассаживались за столом, начинали разносить яства. Перед праздничной трапезой священник прочитывал "Отче наш" и молитву покровения главы. После этого сваха подходила к родителям невесты и просила благословения крутить и чесать невесту. Родители давали благословение. Свечники зажигали от богоявленской свечи венчальные свечи. Сваха снимала с невесты покрывало и венец, который сохранялся невестой в память об утраченном девичестве. В это время к свахе приближалась боярыня с блюдом, на котором лежали кика, гребень и миска с разведенным медом. Сваха погружала гребень в мед, расчесывала им невесту, скручивала ее волосы и надевала на голову кику. После этого сваха накрывала голову невесты покрывалом. Во время обряда укручивания свечники держали между женихом и невестой большой кусок тафты с нашитым крестом таким образом, чтобы жених и его поезжане не могли видеть лица невесты. И в городе, и особенно в деревне обряд укручивания сопровождался свадебными песнями. По окончанию обряда свахе подносили блюдо с осыпалом, которым она осыпала жениха и невесту. Между тем тысяцкий подходил к родителям невесты и просил благословения, после чего разрезал каравай, стоящий перед женихом и невестой, на мелкие кусочки и клал их вместе со множеством ширинок (полотенец и отрезов ткани) на большое блюдо. Блюдо тысяцкий передавал своему помощнику, который раздавал куски каравая и ширинки гостям. Сам тысяцкий принимал из рук невесты богато вышитый убрус (полотенце) и подносил его жениху. Сваха продолжала беспорядочно одаривать всех присутствовавших на свадьбе осыпалом. Когда на столе появлялось третье блюдо, сваха подходила к родителям невесты и просила благословения везти молодых в церковь. Все гости вставали, родители невесты брали в руки образа в богатых окладах. Новобрачные кланялись священнику и принимали его благословение. Родители невесты брали дочь за руку и торжественно передавали ее жениху. После этого отец ударял невесту плетью со словами: "По этим ударам ты, дочь, знаешь власть отца. Теперь эта власть переходит в другие руки. Вместо меня за послушание тебя будет учить этой плетью муж!". Отец невесты передавал плеть жениху, который в свою очередь произносил, закладывая плеть за кушак: "Я не думаю иметь в ней нужды, но беру ее и буду беречь как подарок". Во время этого обряда гости начинали потихоньку выходить во двор, где перед крыльцом стояло множество подводов и оседланных лошадей. Родители молодых оставались у себя дома и на церковном венчании не присутствовали. Мать жениха была озабочена приготовлением свадебного застолья, которое устраивали после венчания в доме жениха. Чтобы защитить молодых от порчи, при выходе из избы перед ними ставили решето с овсом, в которое каждый из них должен был наступить одной ногой. В порог втыкали горящую лучину, через которую необходимо было перешагнуть. На пороге жених и невеста отвешивали три земных поклона, получая родительское благословение. Путь от дома до свадебного поезда перед новобрачными выстилали кусками материи. На венчание жених и невеста ехали порознь: невеста - в повозке (зимой - на санях), жених - на коне. Две свахи, женихова и невестина, вели новобрачную под руки к повозке, убранной атласом и коврами. Лицо невесты "во избежание сглаза" было закрыто белым покрывалом. В повозке на бархатной подушке уже восседал некто, у которого необходимо было выкупить место. Невеста садилась в повозку вместе с двумя другими свахами, которые над ней держали соболей. Конь жениха также был занят посторонним человеком. При появлении жениха человек слезал с коня, уступая место новобрачному, и шел пешком. Жених трогался первым и должен был прибыть к церкви раньше невесты. В пути строго следили, чтобы между конем жениха и повозкой невесты никто не прошел. В некоторых регионах центральной России жених ехал к венчанию с шумом, песнями и шутками, так чтобы видела вся деревня; а невеста добиралась тихо и незаметно. В южных регионах молодые нередко ехали в одной повозке. В любом случае, даже новобрачные из самых бедных семей добирались до церкви верхом или в повозке, но никогда пешком. На пути свадебного поезда односельчане устраивали препятствия, от которых нужно было откупиться.
При приближении свадебного поезда к церкви начинали звонить колокола. Колокольный звон оговаривали и оплачивали заранее, также как и церковное пение. Когда женились дети из богатых семей, церемония венчания представляла собой незабываемое по красоте и широте размаха зрелище, на которое собиралось все население близлежащих деревень. У церкви жених и невеста сходились вместе. Жених брал невесту за руку, трижды обводил вокруг себя и дергал за косу, после чего молодые направлялись в церковь. При этом свахи обращали внимание на то, кто первым возьмется за ручку церковной двери: тот и будет верховодить в семейной жизни. Во время прохода жениха и невесты по церкви дорогу разметали веником. Под ноги молодым расстилали полотно и бросали деньги, чтобы жизнь была богатая. Место перед аналоем устилали кусками материи (холстиной), а сверху бросали соболиные меха. Жених и невеста подходили к аналою и вставали на холстину жених - слева, невеста - справа. Гости обращали внимание на то, кто из молодых ранее другого наступит на подножку перед аналоем, а затем - и на холстину. Пока молодые находились внутри храма, ясельничий с помощниками стерег коня жениха и повозку невесты, строго следя за тем, чтобы между ними не прошла ни одна живая душа. Первым делом священник спрашивал у молодых, нет ли какого-либо препятствия для брака, и согласны ли молодые вступить в брак. Затем он надевал жениху и невесте обручальные кольца, которыми они троекратно обменивались. Если во время обмена обручальное кольцо падало, то, считалось, что житье молодой пары будет худым. Священник благословлял молодоженов и трижды обводил их вокруг аналоя. На протяжении всего венчания жених и невеста держали в руках зажженные венчальные свечки. При этом считалось, что кто выше держит свечку, тот и будет главой в доме. Погасшая венчальная свеча предрекала скорую смерть тому, в чьих руках она погасла. В конце церковного обряда обе венчальных свечи старались задуть одновременно, чтобы жить дружно и умереть вместе. Огарки от венчальных свечей сохранялись и зажигались при первых родах молодой, чтобы облегчить их. По завершению обряда венчания с невесты снимали покрывало. Священник читал новобрачным нравоучение: наставлял их ходить в церковь, слушать своих духовников, соблюдать посты и церковные праздники, почитать родителей, подавать милостыню, а мужу повелевал учить жену палкой. Затем он брал молодую жену за руку и вручал ее мужу с приказом поцеловаться. Иногда новобрачная в знак повиновения припадала к ногам супруга и касалась челом его сапога. В знак будущего покровительства и защиты супруг покрывал жену полой своего одеяния. После этого священник протягивал новобрачным деревянную чарку с вином, от которого они по очереди отпивали 3 глотка. Муж допивал остатки вина и бросал чашу на пол. Существовало поверье, кто из молодоженов быстрее наступит на чашу, тот будет главой семьи. При выходе из церкви сваха осыпала молодоженов семенами льна и конопли. Гости старались ухватить молодую жену за рукав, делая вид, что хотят разлучить ее с новоявленным супругом. Та же все теснее прижималась к мужу. Между тем тысяцкий посылал дружку к родителям новобрачных с вестью о свершившемся венчании. Но сначала тысяцкий разрезал свадебный каравай, и священник отсылал его отцам новобрачных как залог будущего единства и родственной привязанности. В церковной сторожке или позже в доме супруга над новобрачной совершали обряд окручивания. Молодой жене заплетали 2 косы, как символ замужнего положения {в противовес девичьему статусу, ассоциировавшемуся с одной косой). Косы делали две свахи, женихова и невестина. Считалось, чья сваха быстрее заплетет косу, того пола будет первый ребенок: если сваха жениха - тогда мальчик, если сваха невесты - то девочка. Косы укладывали вокруг головы и сверху надевали головной убор замужней женщины (кичку, кокошник, очипок, жуток или фальшонку). На голову новобрачной из бедной семьи накидывали обычный платок, который завязывали определенным образом - по-бабьи. Обряд окручивания знаменовал переход девушки в положение замужней женщины. Между тем приятели жениха угощали священника и служителей церкви привезенными дарами. Обычно это были куски отварного мяса, пироги и вино. После венчания свадебный поезд с шумом объезжал всю деревню, непременно проезжая по центральной улице и посещая "святые места" (часовни, монастыри, источники), после чего молодожены отправлялись в дом мужа. Если венчание происходило днем, то новобрачные разъезжались по домам вплоть до самого вечера, когда жена отправлялась на праздничный пир в дом своего супруга. Родители жениха (или одна свекровь в сопровождении нескольких женщин) выходили встречать свадебный поезд к околице. Завидев его издалека, женщины затягивали песню. У ворот дома гости и родственники новобрачного стреляли из ружей и раскладывали огонь, через который должны были пройти молодожены. Дорогу к дому перед молодоженами разметали вениками и застилали холстами. Во время шествия жениха и невесту забрасывали "осыпалом" и деньгами, которые потом собирали и отдавали молодым. Отец мужа встречал новобрачных с иконкой, а мать - с хлебом-солью в руках. Хлеб разламывали над головами новобрачных на 2 половинки. Каждый из супругов должен был хранить свою половинку хлеба до конца жизни. Родители жениха благословляли молодых, а те в ответ кланялись родителям в ноги. Считалось, если молодожены поклонились одновременно, значит, жить они будут дружно. После этого новоиспеченную пару трижды обводили вокруг праздничного стола, чтобы "облегчить привыкание молодой хозяйки к новому месту". Тысяцкий усаживал молодых за свадебный стол на лавку, покрытую шубой, вывернутой мехом наружу. Мать мужа снимала ухватом или сковородником с молодой жены фату ("вскрывала молодую"), здоровалась с ней и подносила подарки. И тут начинался свадебный пир.
Первая брачная ночь Брачное ложе начинали готовить накануне или утром в день венчания. Стелила его особая сваха с помощниками. Устраивали брачное ложе в неотапливаемом помещении, чаще всего в сеннике. Над помещением не должно было быть земли, чтобы исключалось всякое сходство с могилой. Сначала сваха обходила ложе с рябиновой ветвью в руках. Предварительно на коре рябины вырезались магические знаки, отпугивающие злых духов. За свахой следовало человек 50-100, которые несли разные принадлежности брачного ложа. Стены и помост сенника выстилались коврами. По четырем углам помещения втыкалось по стреле, на которые вешали по одному (и более) соболю. На царской свадьбе на одну стрелу вешали 40 соболей. На оконечность стрелы насаживали по калачу. На угловых лавках ставили по одной емкости питейного меда. Над дверью и под окнами сенника, как внутри, так и снаружи, прибивали по кресту. Только после этого в помещение вносили большой крест и иконы Спаса и Богородицы, вслед за которыми несли постель. Брачную постель стелили на кровати или на широкой скамье. Сперва настилали снопы, поверх снопов - ковер, а на него -две и более перины и шелковую простыню. В изголовье клали 2 подушки в шелковых наволочках. Постель накрывали холодным одеялом. На подушку клали шапку, а в ноги - теплое соболье или кунье одеяло, шубу и ковер. Поверх всего стелили простыню. Над постелью вешали занавеси из тафты. Во главе брачного ложа ставили образа и большой крест. Вокруг постели клали различные орудия труда (чтобы рождались хорошие работники) и ставили кадки с пшеницей, рожью, овсом и ячменем. Последние символизировали материальное изобилие. Войдя в сенник, сваха и тысяцкий тщательно осматривали помещение на предмет наличия вещей, способных нанести новобрачным порчу. Тысяцкий раздевал молодого мужа, а сваха - молодую жену. Прежде чем оставить новобрачных одних, провожатые давали им последние наставления и желали счастья. Уходя, тысяцкий крестил дверь кнутом. Иногда укладывание новобрачных сопровождалось оригинальным обычаем, который назывался "греть постель молодым". Тысяцкий и сваха ложились в приготовленную постель и требовали от новобрачных выкуп. В старину, а также в некоторых регионах вплоть до XIX века существовал древние обряд разувания, оставшийся в наследство от языческих времен. Согласно нему, молодая жена в знак покорности должна была снять с мужа сапоги. В одном из сапог лежала монета. И если жена первым снимала именно его, то это было хорошим знаком. В противном случае считалось, что женщина обречена на то, чтобы до конца дней своих разувать мужа и во всем угождать ему. После этого молодой супруг легонько ударял свою женушку плетью, полученной от тестя непосредственно перед отъездом в церковь. Все это время снаружи сенника караулил ясельничий с обнаженным мечом. В древности обычай разувания изображал покорность и рабское повиновение жены и был распространен повсеместно, причем не только на Руси. Так, в Германии во времена Реформации молодая супруга в первую брачную ночь снимала сапог и клала его в изголовье постели, выражая тем самым покорность мужу. Даже в боярских и княжеских браках совершался обычай разувания и трехкратное ударение жены плеткой, которую клали вместе с гостинцами в свадебный ларец. Истории известны единичные случаи, когда свежеиспеченные жены отказывались следовать установленному обычаю. В частности Рогнеда, дочь Полоцкого князя Рогволода, не захотела разувать Владимира "Красное солнышко". Причины отказа были достаточно вескими: Владимир не только был сыном рабыни, но также убийцей отца и братьев Рогнеды, которая, кстати, являлась невестой его брата Ярополка. Для молодоженов брачная ночь редко оказывалась спокойной. Уже спустя какое-то время родители жениха посылали тысяцкого узнать "о здоровье новобрачных". Если молодой отвечал, не отворяя двери, что он - в полном здравии, это означало, что все прошло благополучно. Тысяцкий спешил сообщить гостям хорошую новость, так как за это его одаривали подарками. Свадебные гости направлялись гурьбой в сенник и кормили новобрачных той самой жареной курицей, которую тысяцкий заворачивал в скатерть. Новобрачный должен был отломать у курицы ножку и крылышко и бросить их через плечо. Пока молодые ужинали курицей, гости пили вино и произносили поздравления. После ужина молодые возвращались в постель, а гости - к свадебному столу. За ночь молодых могли разбудить несколько раз. При этом их бесцеремонно поднимали с постели и выводили к гостям, которые ни на минуту не прекращали веселья.
Второй день свадьбы Ранним утром тысяцкий и сваха отправлялись будить новобрачных. Молодых одевали и провожали в помещение, где стол был накрыт новой скатертью, а главные блюда сменились сладостями. Так как хмельные гости продолжали веселиться всю ночь напролет, невыспавшиеся молодожены могли уйти незамеченными. С самого утра тысяцкий и сваха готовили новобрачным обрядовую баню. Молодых провожали в баню с песнями; дорогу перед ними разметали вениками. Впереди молодых шел тысяцкий, который нес в руках разукрашенный и покрытый платком банный веник из дубовых, березовых или липовых веток. Мылись молодые супруги вином и медом в отдельных помещениях: новобрачный - с тысяцким и дружкой, его молодая жена - в сопровождении свахи и свекрови. В бане сваха проверяла постель и рубашку новобрачной с целью обнаружения следов девства. После бани молодожены надевали новое платье. Первым в дом возвращался молодой муж, за ним приходила жена. Далее являлись женщины во главе со свахой, которая несла 2 горшочка с кашей. Горшочки были обернуты соболиными мехами. Этой кашей сваха кормила новобрачных. Причем горшочек мужа держал тысяцкий, а горшочек жены - сама сваха. По окончанию обрядового кормления кашей все присутствующие садились за стол. Но чаще деревенская свадьба имела иное продолжение: молодая жена в сопровождении родственников мужа (свекрови, золовки) шла к источнику и бросала в воду деньги, кольцо, пояс или краюшку от свадебного каравая. В то же самое время молодой муж наносил визит своей теще (совершал так называемые "хлебины"). В доме родителей невесты новобрачный кланялся до земли и благодарил хозяев за то, что они вскормили и вспоили свою дочь и его жену. Теща кормила любимого зятя блинами или яичницей. Тот должен был либо надкусить блин или яичницу с краю, либо в центре блина проесть дырку, а яичницу перевернуть. После еды зять разбивал пустую посуду о пол. В ответ теща причесывала зятя и смазывала ему волосы маслом, приговаривая: "Баран, баран, не ходи по чужим дворам, люби свою ярочку!" В заключение новобрачный приглашал родителей и других родственников жены к себе на обед. Иногда в доме родителей новобрачной устраивалось небольшое пиршество. К концу застолья родители девушки благословляли молодых, а гости вручали им подарки. Интересно, что после свадьбы дары отвозились на рынок и оценивались. На протяжении первого года семейной жизни новобрачный должен был одаривать подарками равного достоинства всех тех, кто сделал во время свадьбы подарок ему. После этого молодожены с гостями катались по деревне на лошадях. Выбирали самых лучших лошадей и наряжали их. Во время прогулки новобрачные заезжали ко всем своим родственникам и приглашали их на продолжение пира. На второй день свадьбы во многих деревнях был распространен обряд "поиска ярки". Родственники новобрачной приходили в дом ее мужа, заявляли о пропаже дочери и начинали поиски "пропавшей". Если поиски заканчивались неудачей, то новобрачный сам выводил к гостям молодую жену. Гости сначала вроде бы как проявляли радость по поводу возвращения дочери, но, приглядевшись, замечали в ней некоторые изменения - и отказывались принять ее обратно. Новобрачная возвращалась к мужу. После обряда всех гостей приглашали к столу, который назывался "поклонным", "поцелуйным", "сырным" или "княжим". Застолье сопровождалось играми и забавами, а также исполнением "соленых" частушек неприличного содержания. На второй день свадьбы припасали самые срамные частушки. Часто их исполняли ряженые. В конце княжого пира родители благословляли новобрачных, а гости одаривали их разными подарками (крайне редко деньгами, чаще вещами и даже домашним скотом). Во время княжого пира публично демонстрировались простыни и рубашки новобрачной. Если молодая жена оказывалась девственницей, то гости шумно выражали свою радость, а родне невесты оказывали большие почести. В случае отсутствия отметин непорочности родственники новобрачной подвергались поруганию: на них надевали хомут и подносили вино в дырявом кубке. Нарушение целомудрия считалось позором, как для новобрачной, так и для ее родителей. Отец мужа протягивал родственникам "бракованной" снохи кубок, заткнув отверстие пальцем. Когда сват брал кубок, отец новобрачного отнимал палец, и вино проливалось на одежду свата. Матери невесты протягивали кусок ржаного пирога, в котором пальцем делали дырку. Самой же невесте преподносили дырявые пряники. Часто факт невинности невесты демонстрировали не только гостям, но и односельчанам. Так, в некоторых регионах свекровь расстилала брачную сорочку у входа в дом. На ней плясали гости. В других местах рубашку вывешивали на всеобщее обозрение. Кроме того, информацию о невинности невесты можно было получить по цвету косынки, привязанной к упряжке жениховой повозки красный цвет символизировал невинность молодой жены голубой цвет или отсутствие косынки свидетельствовали об обратном. На второй или на третий день свадьбы новобрачной устраивали испытания, в которых она должна была продемонстрировать своих навыки работницы и хозяйки. Девушка топила печь, подметала полы, ходила за водой, готовила обед. При этом гости всеми способами старались молодой помешать: то бросали на пол мусор вперемешку с деньгами, то опрокидывали тесто, то разливали принесенную ею воду, то просто отвлекали невесту разговорами и забавами. Избавить молодую от назойливых гостей мог только муж. Для этого ему надо было отвлечь гостей водкой. Традиционная русская свадьба, как правило, длилась три дня, но могла продолжаться и дольше. Во все последующие дни никаких специальных обрядов не совершалось. Последний день свадьбы заканчивался подачей разгонного пирога. Царские свадьбы продолжались по несколько дней. При этом на второй день свадьбы готовили упомянутый выше княжий стол, на третий - стол от царицы, на четвертый - стол для духовенства, во все последующие дни - столы для других сословий. Все гости подносили царю и его жене дары. Царь в ответ тоже не скупился и щедро одаривал своих подданных деньгами и едой. Кроме того, он посещал богадельни и тюрьмы, отпускал на свободу узников, посаженных за мелкие провинности и долги.
